О РУССКОМ ДИЗАЙНЕ ЗАМОЛВИЛИ СЛОВО

Прошли времена, когда мебель была в дефиците. Забыто само это понятие, а пресса пишет, что «уровень отечественных изделий постоянно повышается». Некоторые мебельные предприятия даже демонстрируют свои изделия на Кельнской мебельной ярмарке

На самом деле, в отрасли не все так благополучно: объем импорта год от году постоянно увеличивается, отечественная мебель по большей части просто копирует зарубежные аналоги, причем результат этого копирования оказывается не в ее пользу.

И вот, во время проведения в Москве выставки «Мебель России 2004» был организован «круглый стол», где делалась попытка понять причины отсутствия у предприятий собственных разработок и столь небезобидного распространения этого копирования.

Была поставлена задача понять, нужен ли нам свой, «русский», дизайн и сможет ли он помочь в повышении привлекательности отечественной продукции для российского покупателя, уже долгие десятилетия старающегося приобрести в первую очередь изделия с наклейкой «made in ...».

В отличие от многих подобных семинаров и «круглых столов», постоянно проводимых на всех наших мебельных выставках, где количество участников часто оказывается чисто символическим, это собрание оказалось весьма представительным. В нем приняли участие действительно элитные специалисты, имеющие огромный опыт в разработке дизайна и конструкции изделий мебели и в организации мебельного производства. Такого не случалось уже давно: в обсуждении проблемы активно участвовали искусствоведы, дизайнеры-мэтры, и специалисты, стоявшие у истоков создания в стране современной мебельной промышленности, и руководители нынешних предприятий.

Разговор был построен в стиле телевизионного Talk show, где ведущий предоставлял микрофон желающим высказаться, а все обсуждение непрерывно снималось на видеокамеру.

Конечно же, несколько провоцирующее название темы, выбранной для обсуждения: «Нужен ли нам русский дизайн», вызвало довольно активное неприятие. Отмечалось, что, говоря о «русском» дизайне, следует вести речь и о «еврейском», «татарском», «калмыцком» и прочих обособленных направлениях дизайна, учитывающих все многообразные национальные, религиозные, территориальные и прочие особенности жизни населения страны. Сошлись на том, что, скорее, нужно говорить о некоем «российском» дизайне, в максимальной степени учитывающем потребности и условия жизни наших людей, все же больше ассоциирующих себя с Европой, а не с Азией.

Искусствоведы, стараясь оставаться в заявленной теме, пытались, было, начать спор о том, был ли у русского населения страны свой, типичный для него стиль, и где лежат его истоки и корни. Приводились примеры и из истории российского быта. Но говорить о возврате к исконно-посконному стилю русского жилища, оснащенного грубо оструганными лавками и столами, в современных условиях все же не приходится. Впрочем, один из присутствовавших, как он отрекомендовал себя, – студент-философ, японовед по специальности, и вовсе утверждал, что стиля мебели, как такового, не должно быть, – японские изделия отличаются многообразием стилей, однако их принадлежность к стране легко узнаваема, но его культурно зашикали.

Была высказана мысль о том, что проблема стиля распадается на три неотъемлемые друг от друга части. Это стиль эпохи, который был в общем-то создан в ХХ веке и основывался на работах школы «Баухаус» и конструктивистов. Вторая часть – отечественная стилистическая школа, которая, строго говоря, была создана у нас уже давно и активно развивалась, начиная с середины 60-х годов. Наши изделия советского периода легко узнаются зарубежными искусствоведами, что как раз и является одним из признаков стиля. Третья часть проблемы – индивидуальный, узнаваемый, авторский дизайн. Но можно сказать, что мы преуспели и в этом. Профессионалы-специалисты довольно легко отличают работы Шевченко, Случевского, Гуревича, Васильева и других наших авторов. Другое дело – отсутствие у них продолжателей, при наличии которых можно было бы говорить о собственных школах дизайна.

Здесь весьма негативную роль играет нынешняя позиция «Строгановки» и «Мухинки», призванных готовить для отрасли молодых дизайнеров-мебельщиков. Показателен тот факт, что студентов «Строгановки», экспозиция работ которых демонстрировалась буквально в десятке метров от конференц-зала, на этом «круглом столе» не было. А ведь, если бы этим университетом постоянно ставилась бы задача готовить молодых, имеющих свою индивидуальность, ищущих и амбициозных дизайнеров-мебельщиков, то проблема создания собственного стиля в стране решалась бы проще, а мебельные предприятия не привлекали бы к разработке своей мебели лишь умеющих чертить дилетантов-самоучек, окончивших институты по машиностроительным специальностям.

Удивительно, что на таком представительном собрании официально не заявил о своих планах и мыслях на обсуждавшуюся тему «Союз дизайнеров России», хотя многие из присутствовавших являются его членами.

Созданию отечественных дизайнерских школ и развитию в стране собственного узнаваемого стиля мебели мешает и отсутствие некоего центра, объединяющего в единое целое отдельные усилия, которым еще до недавней поры можно было называть ныне несуществующий институт мебели (ВПКТИМ). А ведь такой центр нужен, поскольку ни одна из мебельных выставок не может служить местом для обсуждения профессиональных проблем, решение которых так важно для всей отрасли.

Все присутствовавшие, к концу обсуждения спустившись с высот профессионализма, как-то незаметно согласились, что создание эпохального «русского» стиля мебели – дело академическое и в общем-то темное и непонятное.

Другое дело – российский стиль будет еще долго подразумевать создание изделий, максимально приспособленных к особенностям нашего жилого фонда, то есть максимально функциональных, снабженных большим количеством емкостей для хранения массы не очень нужных в квартире вещей, не увезенных вовремя на дачу, и обязательно трансформируемых, как разработанный, к примеру лет двадцать назад, письменный стол-кровать.

А вот, появление собственных дизайнерских школ – вопрос времени и кадров. Но в практическом плане можно и нужно уже сейчас говорить о таком важном деле, как развитие именно авторского дизайна, то есть выявление и поддержка тех, кто постоянно работает в отрасли и способен заявить о себе как об индивидуальности, работы которых не являются простым повторением уже сделанного другими. Впрочем, до обсуждения того, кто возьмет на себя труд выявлять эти таланты, кто будет финансировать их развитие, как будут защищаться их авторские права и т. д., – разговор так и не дошел.

Не обсуждалась и такая важная тема, как оплата труда дизайнера – не важно, работающего на предприятии или обладающего собственной дизайн-студией. Ведь те расценки за разработку изделий мебели, которые предлагает сегодня «Союз дизайнеров России», кажутся неприемлемыми для большинства мебельных предприятий, иногда готовых заплатить и больше, но заграничному «варяге». И пока работа нашего дизайнера не будет по достоинству оценена материально, современный российский стиль мебели будет по-прежнему оставаться «цельнотянутым».

«Толк-шоу» состоялось. Будет ли толк? Довольно бурные выступления постоянно перебивались шумом проходившей за тонкими стенами конференц-зала выставки, участники которой как раз выбирали «Мисс Мебель 2004». И ко многим сидевшим в нем приходило удивление, почему же так мало в этом зале руководителей мебельных предприятий, и просто молодежи, которым и было бы нужнее всего если и не принимать участие в самом обсуждении, то хотя бы услышать формулировки общих для всех проблем, и советы опытных профессионалов, ведущие к их решению. Что это? Стойкое неприятие чужого опыта и желание учиться только на собственных ошибках, или они по-прежнему посещают только те собрания, где им дают сувенирную авторучку и блокнот?

Но думается все же, что никакого русского или российского дизайна в эпоху глобализации не может быть, и никогда не будет. Право на существование имеет только та мебель, которая подходит каждому человеку по своим антропометрическим и функциональным свойствам и соответствует его индивидуальному стилю жизни. А говоря проще, – та, которая понравится и которую купят, вне зависимости от того, как звучит фамилия разработавшего ее дизайнера, и будет ли называться ее стиль русским или итальянским.

Сергей ПЛАТОНОВ